Латиноамериканская литература: творчество Пабло де Рокка

Пабло де Рокка – крупнейшая фигура латиноамериканской литературы, чилийский поэт, чьё творчество неотделимо от его собственной судьбы и от социальных и литературных процессов периода, в котором он жил. Автор 38 поэтических книг, трех эссе по вопросам эстетики и нескольких работ историко-социальной тематики, он также писал для периодических изданий статьи, обзоры по континентальной политике, письма... 

Оценивают этого человека очень по-разному. От признания его великим латиноамериканским поэтом до отнесения в разряд риторов с весьма сомнительными литературными способностями. 

Многие почитатели его таланта уверены, что, несмотря на богатое литературное наследие и сильное влияние на последующие поколения поэтов и рассказчиков, работы самого де Рокка исследуются мало. 

Все, что написано о Пабло де Рокка, – три книги и два десятка статей. Да и то, справедливости ради, нужно отметить, что книги о де Рокка делают бóльший упор на его биографию, чем на критический анализ его произведений

Франц Кафка: безумие и нереальность современного мира

Если мы будем отталкиваться от утверждения Владимира Набокова, что "хороший читатель, активный и творческий читатель тот, кто перечитывает произведение" и присоединим к этому высказывание Альберта Камю: "Все искусство Кафки состоит в том, чтобы вынудить читателя перечитывать его",- мы можем уверенно сказать, что произведения Кафки стоят в ряду с несомненными сокровищами литературы. Для некоторых это очевидно, как и то, что его работы неистово забавны, отчаянно грустны и бесконечно вдохновляющие; для других они бессмысленны и непонятны. Франц Кафка - один из лучших писателей для тех, кто любит задаваться вопросом: "Что это значит?", и худший для тех, кто хочет, чтобы на этот вопрос был готовый ответ. Его абсолютно неповторимая особенность -  вызывать в каждом читателе вопросы,  на которые не даются готовые и простые ответы на темные загадки и дилеммы, с которыми мы все так или иначе встречаемся в жизни.

Читатель невольно начинает терзаться мыслью - какой внутренний конфликт раздирал Кафку?  Многие отмечают, что, не иначе как писатель был одержим чем-то, но выбрал метафорический способ вынести свою идею на суд читателя таким искусным, своеобразным и тонким методом, что он если и осознается читателем, то исключительно подсознательно. Несомненно, что- то глубоко личное не давало покоя писателю. И многие из его произведений не окончены, потому что личные метаморфозы Кафки остались также незавершенными. Возможно, если бы он не умер от туберкулеза, мы бы дождались разгадки его личных драм и головоломок. Теперь же нам ничего не остается, как довольствоваться его прекрасными и загадочными рассказами- притчами, тихо нашептывающими что-то...

Чарльз Буковски: Стихи (перевод с английского Аллы Стратулат)

Поэзию Чарльза Буковски отличают натуралистичность, особый минимализм и простота речи. Может показаться что стихи этого поэта, написанные в такой форме, как верлибр, не слишком красивы, даже не поэтичны. Но Буковски умеет видеть красоту в самых неожиданных, в банальных, совсем не поэтичных вещах. Его стихи, лишенные какой-то особой образности, скорее похожи на разговор с другом. Подборку стихов Чарльза Буковски специально для блога Верлибры и другое подготовила Алла Стратулат

КОРОВЫ НА УРОКЕ РИСОВАНИЯ

хорошая погода,

как

хорошие женщины -

случается редко

а если случается -

то не надолго.

Мужчина

более стабилен:

если он плохой,

больше шансов,

что он таким и останется

или если он хороший,

Аллен Гинзберг: «Супермаркет в Калифорнии» анализ стихотворения

"Супермаркет в Калифорнии" Аллена Гинзберга – это рассказ в рассказе, и потом еще в одном рассказе, и все это облечено в поэму. Несколько смысловых линий, масса намеков и сам по себе сюжет, как рамка для картины. Серьёзная наполненность ощущается читателем (слушателем) на подсознательном уровне. Даже если читатель далек от тех реалий, которые автора вдохновили на (или довели до) написания его поэмы, впечатление будет произведено. Другое дело, что интересно разобраться в подоплёке, в том, что вырисовывается за первым впечатлением и простым сюжетом.

Прежде всего, автор дает читателю вполне ясное представление о своем состоянии и настроении, или о настроении своего лирического героя, – как кому удобнее будет думать. 

Тут же он нам представляет своего литературного кумира. 

Человека, с которым у Гинзберга очень много общего, включая поэтический стиль, подражающий мелодике человеческой речи, поэтому прибегающий к длинным и неравномерным строчкам, и сексуальную ориентацию.

Чарльз Буковски: поэт отчуждения и писатель подлинной наполненности

Философ-бродяга, пьяница и маргинал, отец «грязного реализма», презиравший «липу» и претенциозность, анархист и провокатор – как только не называли критики и журналисты Чарльза Буковски. Большинство своих произведений он написал, будучи пьяным, и его книги, написанные грубым и сырым «языком водопроводчика» открывают перед читателями мир грязный, одурманенный, беспощадный. Мир проституток, бродяг, пьяниц и аутсайдеров, обитателей трущоб и уголовников, презирающих успешность, респектабельность, не желающих играть в социальные игры. Мир, противостоящий «американской мечте».

Чарльз Буковски

Во многом книги Чарльза Буковски продолжают традиции битников. Столь же откровенно грубые, натуралистичные, порой на грани порнографии, произведения «Бука» являются противоположностью интеллектуальным пассажам популярных авторов тех лет. 

Также напоминает «автоматическое письмо» битников и энергичный, нервный стиль изложения Буковски. 

Впрочем, сам поэт всегда отрицал какую-либо свою связь с «разбитым поколением», утверждая, что он те времена «пробухал».

Преодолевая отчуждение

Педро Прадо Верлибры (перевод с испанского Ирины Маслюк)

В 1908 году вышел в свет первый в Чили сборник верлибров. Небольшое, довольно скромное издание было отпечатано в университетской типографии. Это была типография университета Сантьяго.

Когда сборник издавался, Педро Прадо было 22 года. 

Педро Прадо

В дальнейшем Прадо отходит от верлибра, совершенствуется в написании сонетов. Сборник «Цветы чертополоха» - единственный сборник верлибров и один из первых поэтических сборников, вообще, в творческой биографии Прадо. Чувствуется, что увлечение верлибром пришлось на период окончательного личностного становления. Возможно, это как раз тот период, когда Прадо формулирует свои кредо в различных сферах своей жизни. 

Многие произведения выглядят довольно-таки морализаторскими. Педро чётко расставляет жизненные приоритеты. Темы берутся глобальные и одновременно личностные. Молодой поэт как бы уточняет свою жизненную позицию в основных чертах, описывает своё отношение к основополагающим понятиям: к любви, славе, творчеству, жизни и смерти. Местами работа на сверхзадачу, которая достаточно ясно проступает сквозь большинство приведённых в сборнике произведений, вредит поэзии. Отсутствует некоторая недосказанность, которая почти всегда присуща поэтичности как таковой. Очень похоже, что молодой автор неосознанно жертвует призрачной поэтичностью в пользу ясного самоопределения.

Латиноамериканская литература: Чилийский верлибр Педро Прадо

В графе «профессия» у этого человека коротко и ясно обозначено – писатель. Однако, «писатель» – это лишь начало списка. На самом деле, Педро Прадо – писатель, поэт, художник, архитектор, директор, инициатор, лидер, организатор, вдохновитель, бунтарь… Он стал основоположником чилийского верлибра. Уже этого факта достаточно для того, чтобы имя Педро Прадо Кальво осталось в истории литературы, вообще, и латиноамериканской литературы, в частности. Кроме того, Прадо создал немало произведений в жанре, который он сам определяет как «поэтическую прозу». Часто мы используем слово «поэт», как синоним понятия «творческий человек» в принципе. Это в полной мере относится к Педро Прадо. Его творческое начало не пасовало ни перед какой задачей: будь то создание поэмы, новеллы, картины или творческого сообщества.

Педро Прадо

Педро Прадо признан одним из самых выдающихся модернистов латиноамериканской литературы первой половины ХХ века.

Педро Прадо: детство

Педро Прадо родился в Сантьяго восьмого октября 1886 года. Его отец был выдающимся врачом. Мать Педро потерял очень рано. Лаура Кальво Макенна умерла, когда ему только-только исполнилось два года. Детство и юность поэта прошли, как он сам вспоминает, в больнице отца, которая соседствовала с местным кладбищем.
Когда мальчик начал задумываться о смерти своей матери, его сознание оказалось заключенным в замкнутый круг. «Как я мог бы по-настоящему вспомнить её? И как я смог бы по-настоящему её забыть?» – пишет он в своих прекрасных автобиографических записках. Кто из взрослых мог бы решить подобную задачу: как вспомнить того, кого ты не знаешь, и как забыть того, кого ты не можешь вспомнить.

Антон Куликов «Наедине с тенью»

Верлибр не предназначен для чтения с эстрады, для чтения перед публикой, да и даже для чтения вслух. Верлибр – повествователен, лиричен, часто похож на доверительный разговор. Верлибр нельзя читать, как детектив, в сутолоке метро, на пляже, между делом. Для того, чтобы насладиться всей красотой, поэтичностью, глубиной верлибра, нужно остаться наедине – наедине с книгой, наедине с верлибром, с его автором, или даже наедине с тенью. 

«Наедине с тенью» - это небольшой, но достаточно интересный сборник верлибров, первая книжка поэта-верлибриста Антона Куликова. 

В сборник карманного формата вошел 51 текст. 

Известный литературный критик Геннадий Красников как отметил, что глубину верлибра можно измерить длиной паузы после его прочтения. 

Открыв книгу Антона Куликова на любой странице, вы обязательно погрузитесь в молчание.

С согласия автора мы полностью публикуем эту книгу

Даниил Хармс: Азбука абсурда

Принято считать, что основоположниками литературы абсурда являются француз Эжен Ионеско и ирландец Сэмюель Беккет. Однако, почти за 40 лет до возникновения в Европе этой ветви литературы большинство ее основных идей и приемов были реализованы в творчестве одного из самых неоднозначных советских поэтов – причудливо ироничного, насквозь гротескного мастера абсурда – Даниила Хармса. Мало кто и русских поэтов сегодня имеет такое количество подражателей, как этот чудаковатый и чудной гений рифмованной бессмыслицы.

Он культивировал поэтику абсурда, обогатив традиции русского модернизма гротескностью и алогизмом. Его произведения, эксцентричные, парадоксальные, эпатажные, переворачивали житейскую логику с ног на голову. Слишком революционные для своего времени, стихи, рассказы, пьесы Хармса стоили жизни своем автору. Однако, опубликованные спустя почти тридцать лет, его произведения поразили сначала европейского, а потом и российского читателя. Так, этот блестящий поэт и выдумщик, сумел перешагнув десятилетия, донести до нас свое творчество.

Верлибр Серебряного века: Свободный стих в творчестве русских поэтов начала 20 века

Принято считать, что русский свободный стих – явление редкое, уникальное, исключительное. Русских поэтов, пишущих исключительно верлибром, не так уж и много. К тому же принято считать, что  популярность в России свободный стих обрел сравнительно недавно – в конце 20 века. Однако «время верлибра» в русской литературе началось намного раньше – свободный стих появился в русской поэзии еще в конце 19 - начале 20 века. Причем, по мнению некоторых исследователей, в эпоху Серебряного века, свободный стих получил такое распространение, что не только перестал быть чем-то исключительным, но и стал характерным явлением того временного периода. Именно так писал о верлибре в 1924 году советский критик Юрий Тынянов.

Что такое верлибр? Верлибр – это стихотворение, написанное не по правилам классического стихосложения. Как правило, такие стихотворения лишены рифмы и размера, но сохраняют целый ряд стихотворных признаков, таких как разбиение текста на строки, написание строк с заглавной буквы и других. Верлибр в

России приобрел особую популярность в эпоху Серебряного века русской поэзии. Практически все поэты той поры так или иначе обращались к верлибру – гораздо проще посчитать тех поэтов Серебряного века, которые не написали ни одного верлибра, чем перечислить тех, кто экспериментировал со свободным стихом. В то же время такие исследователи, как М. Гаспаров и Н. Богомолов отмечают, что верлибр не стал массовым явлением и ни один поэт того периода не сделал свободный стих своей основной творческой формой.

ВЕРЛИБРЫ БЛОКА

Александр Блок

Дотошными исследователями подсчитано – в творческом наследии Александра Блока имеется всего шесть верлибров. Два из них стали не только самыми известными свободными стихами русского символиста, но самыми известными верлибрами Серебряного века. Они были написаны 6 февраля 1908 года. В тот день, который можно назвать звездным днем русского верлибра, к поэту пришли две гостьи – Елизавета Пиленко и Наталья Волохова. Обеим, влюбленным в него девушкам, Блок посвятил по одному стихотворению.

Когда вы стоите на моем пути,

Такая живая, такая красивая,

Но такая измученная,

Говорите все о печальном,

Думаете о смерти,

Никого не любите

Карен Джангиров: классика русского верлибра

Верлибр – это маргинальный жанр русской поэзии. Во всяком случае, так было практически на протяжении всего 20 века. Писать верлибры в СССР могли позволить себе немногие – тех, кто писал стихи в этой стихотворной форме, можно было пересчитать по пальцам. Еще в 30-х годах в Советском Союзе верлибр был объявлен чуждой советскому человеку творческой формой, советские идеологи нутром чуяли в верлибре свободу не только от рифм и ритма, но и ассоциативную свободу мышления, которая могла угрожать основам тоталитарного государства. Поэтому поэт-верлибрист в СССР был обречен на гонения и официальную непризнанность. Среди тех, кого привлекали раскольнические черты непокорности и красивая, но непонятная большинству, глубокомысленность верлибра, были такие блестящие мастера, как В.Бурич, В.Куприянов, А.Метс. И, в общем-то, все. Так продолжалось до середины 80-х годов, когда в литературную жизнь страны ворвался молодой и тогда еще неизвестный поэт – Карен Джангиров.

Карен Джангиров

Карен Джангиров – маэстро русского верлибра, самый известный русский поэт-верлибрист, реформатор русской поэзии, давший старт «времени верлибра», историк, теоретик и исследователь русского свободного стиха. В 1980-х годах Джангиров сумел полностью изменить положение верлибра в России, демократизировав опально-элитарный жанр, сделав его массово доступным, как для поэтов, так и для читателей, по сути дела вернув читателям целый пласт русской поэзии, несправедливо вычеркнутый из нее. Джангиров стал основателем первого в Советском Союзе клуба поэтов-верлибристов «Минус-37», благодаря которому в литературу пришли сотни молодых поэтов-верлибристов – талантливых, дерзких, не признающих авторитетов. Позже Джангирова обвинили в том, что он привел в закрытый, и в какой-то мере элитарный жанр, тысячи графоманов. Поэт согласился с этим, отметив, что это – признак начинающегося становления верлибра в русской поэзии.

Американский верлибр: литература битников

50-е годы 20 века стали для США временем переосмысления культурных ценностей. Стремительный экономический рост стал причиной того, что многие люди, в основном, конечно, молодые люди, стали задумываться , к чему приведет их всех безудержный материализм их общества. Результатом этих размышлений стало возникновение поколения битников, предъявившего свои требования к национальному самосознанию. Битники объявили, что капитализм разрушает человеческий дух, а культура потребительства, ханженство, табу на откровенное обсуждение сексуальных тем – являются нездоровыми, несущими угрозу психике, явлениями.

Аллен Гинзберг, Джен Керуак, Грегори Корсо

Ярче всего битники проявили себя в литературе и искусстве. Они противопоставляли свою революционную идеологию стерильно чистому формализму модернистов начала двадцатого века. Литература битников была более смелой, прямой и выразительной чем что-либо, что было прежде. Откровенные, порой на грани порнографии, произведения битников шокировали современников, а большинство критиков того времени склонялись к мнению, что литература битников – просто чистая провокация, которая имеет целью привлечение внимания, но сама по себе не является искусством. Однако, время показало, что культурное влияние куда глубже, чем думали современники этого уникального

Верлибр серебряного века: убить Есенина

Как показывают опросы, большая часть (почти 80%) населения нашей страны уверены, что Сергей Есенин был убит, а вовсе не покончил с собой, как гласит официальная версия его смерти.  Миф об убийстве Есенина родился на заре перестройки, в 80-х годах 20 века.  Тут надо отметить, что в конце 80-х, когда рушилась  империя,  менялась идеология страны,   извлечение скелетов из шкафов вообще было очень популярно. К сожалению, в суматохе из шкафов выбрасывали не только скелеты, но и вообще, все, что попадалось под руку. Сенсации пытались лепить просто из ничего.

Так в те годы в разных изданиях публиковались материалы, авторы которых ставили под сомнение официальные причины смерти В. Маяковского, М. Цветаевой, Д. Хармса и т.д. Например, о смерти Маяковского писали, что к делу о его самоубийстве был приложен совсем не тот пистолет, из которого застрелился поэт. Еще сложнее все обстояло с расследованием смерти Цветаевой – как оказалось, его просто не было, зато нашлись свидетели, заявившие, что за день до гибели, к поэтессе приезжали некие странные люди в штатском, но с военной выправкой. 

Но все эти материалы, на работу над которыми авторы наверняка потратили массу времени и сил, не нашли отклика в сердцах читателей. Практически все они забылись. Все, кроме одного – мифа об убийстве Сергея Есенина.

Верлибр в рок-музыке:Александр Литвинов, Веня Дркин, Фома…

Хотелось бы сразу оговориться – это не офтоп. Конечно, Александр Литвинов не был ни поэтом-верлибристом, ни даже просто поэтом  - в понимании большинства читателей, выросших на классической поэзии. Александр Литвинов был бардом и рок-музыкантом. Его песни – сложные, часто нарочито интеллектуальные, порой - трудно интерпретируемые, чем-то похожие на черную магию, без спросу проникающую до самых потаенных глубин, взывающую к безотказным, инстинктивным и темным силам личности, порой – отталкивающие, бьющие наотмашь. 

И при этом то, чем автор пугает, смешит, терзает совесть, нагоняет грусть, – всегда оказывается игрой, не достигает до глубины самого автора, слишком глубокого, чтобы вместиться до конца всего в одну песню, – и в новой песне с вами уже говорит новый человек, порой незнакомец, порой лишь неуловимо похожий на героя предыдущей… 

Тем не менее, творчество Александра Литвинова до сих пор полностью не исследовано, а сам он по прежнему остается автором «широко известным в узких кругах» и причина тому – его ранняя смерть.