Григорий Чубай - один из самых ярких украинских поэтов 70-х годов прошлого века. Он был лидером интеллектуально-молодежной среды, центром авангардного движения в советском Львове. Его выступления в Львовском университете собирали целые залы.
Творчество Грицька Чубая, как он сам называл себя, не академично, не рассчитано на "широкого читателя", его поэзия сложна и закрыта, философична и глубока.
Он прожил короткую жизнь и успел написать не очень много. Но оставленных им стихов и поэм хватило для того, чтобы продвинуть украинскую поэзию на новый, европейский, уровень, оказать влияние на украинских авторов последующих поколений. Излюбленной поэтической формой, которую использовал Григорий Чубай, был верлибр. Подборку верлибров Григория Чубая специально для блога Верлибры и другое подготовил харьковский поэт и переводчик Ал Пантелят.
и за горизонт упал
Перед рассветом
Творчество Грицька Чубая, как он сам называл себя, не академично, не рассчитано на "широкого читателя", его поэзия сложна и закрыта, философична и глубока.
Он прожил короткую жизнь и успел написать не очень много. Но оставленных им стихов и поэм хватило для того, чтобы продвинуть украинскую поэзию на новый, европейский, уровень, оказать влияние на украинских авторов последующих поколений. Излюбленной поэтической формой, которую использовал Григорий Чубай, был верлибр. Подборку верлибров Григория Чубая специально для блога Верлибры и другое подготовил харьковский поэт и переводчик Ал Пантелят.
 |
| Григорий Чубай |
Отголосок зеркала
отголосок зеркала
не знает ничего о зеркале
не знает ничего о себе
но он знает о лете
и о нем рассказывает
у него есть две тропинки
белая и черная
он всегда ходит белой
и рассказывает
что на груше выросли груши
и упали в траву
а на вербе
груш не выросло а вырос аист
придет от матери дивный летний сон
с мотыгой в руках и всю белую тропинку
перемотыжит
и вот тогда отголосок
станет сидеть одиноко у зеркала
ведь черной тропинкой
ходить страшно
Облик голоса
Я никогда не о чем не спрашивал
ни тишину, ни гром, что жили рядом со мной.
Я жил молча,
я молча размышлял, сколько же кислорода
дает каждодневно дерево, что под моим окном,
каким же может выйти стол или кушетка
из того самого дерева через несколько лет.
Я молча жил,
я молча размышлял,
а вчера на рассвете
пришел ко мне
облик моего голоса,
от него стелилось тенью
эхо до порога.
И спросил он у тишины,
что заснуло в ней.
И спросил он у грома,
что пробудилось в нем.
А потом к окну подошел
и к дереву обратился:
доброе утро, зеленая пташка,
не устала ли ты целое лето
над домом летать?
Сядь на подоконник,
я тебе пшена принесу,
зеленая пташка.
а я тебя давно уже
забыл
а я тебя давно уже забыл
чего ж теперь ты снова прилетаешь
на самолетах белых белых снов на
опечаленные аэродромы моих глаз
зачем ты снова повествуешь мне историю
про дым, что возвращается к
своему костру будто хочет снова
стать пламенем
а я тебя давно уже забыл
я просыпаюсь в полночь чтобы
свечку затеплить траву забвения
взываю ночью к свечке той и молвлю
трава-травушка
будь
зеленой
пусть
будет все
как есть
звезду мертвую зову из ночи
темной и молвлю
звезда не
надо
не
загорайся
пусть
будет все
как есть
а самолет уже неумолимо близко
и улыбаясь ты идешь по трапу
чтоб свечку потушить
Мы вышли из ночи не оборачиваясь
на кончиках наших пальцев
еще не проснулось удивление и мы
бесшумными руками касаемся
всего что вокруг нас
пока еще на кончиках наших пальцев
не проснулся вопрос
и вправду ли мы те что никогда
не обернутся
уже сходятся отовсюду наши тени
что тоже никогда не обернутся
мы ощущаем что из ночи нам
в спину смотрят две печальные
заплаканные звезды
но мы не оборачиваемся
под звуки парадных маршей
бесшумно мы шагаем улицей
еще не думаем о том из-за чего
все этим марши звучат совсем
как колыбельные
Летят скворцы
на электрический свет
летят скворцы на
электрический свет
и напевают песни
про золотые клетки
а по вербе
прыгают пушистые котики
прыгают в зеленые
дверцы
а дверцы как
листва
закрылась листва и
не раскрывается
откуда-то из самых
корней вербы зовет
меня сквозь кору
глубокий голос не
имеющий дна
просит раскрыть листву
говорит что-то бездонный
голос
про закопанные в
городе ключи
уже другие скворцы
летят
на электрический свет
другие скворцы
а песня все
та же
и темнеют листья
темнеют но не
раскрываются
Тот кто
уверен
тот кто уверен в
стене и в
дверях
и в двух
часах ночи придя
домой
открывает дверь
и ищет
на стене
выключатель
но не находит
стены на своем
привычном месте и
тем более выключателя
на ней не находит
- стена стоит
аж на горизонте
освещенная луной -
тот кто уверен
в стене и
дверях
и в своей
жене уверен
не видит ее в
постели
- там три
апельсина -
смеется розовобоко
тот кто уверен
впервые думает насколько
мало
он знает стену
и тем более
свою жену
а еще подумает
что будто не туда
пришел куда должен
был
тот кто уверен в
стене и в
дверях
и в двух
часах ночи
Осень
это случится именно
так
это случится именно
так и не
иначе
они тысячу раз
повторят свои собственные
имена и прислушаются
не отозвалось ли
в них
чего-нибудь чужого
они прочитают в газете, что до
осени
еще очень далеко
и как можно
увереннее сделают
шаг чтобы даже
самым подозрительным он
не показался шатким
и встретятся они
на дороге лесной
не зная лес
это или нет
ведь неведомо откуда
пробудилось в нем
влечение в теплые
края и лес
сам того не
ведая начал мастерить
для полета золотое
крыло
а они станут
отгораживать от него
небо
своими руками и
газетами в которых
написано
что до осени
еще очень далеко
и рассыплется золотое
крыло на множество
золотых перьев и
проскользнет сквозь пальцы
и сквозь газеты
а те кто
останутся возле трухлявых
пней будут бояться
посмотреть
друг другу в лицо
Сегодня
Лицо мое - прошлого с будущим сплав
И ходят стулья вокруг стола
устало и одиноко.
чудесно. замечательный автор и прекрасные переводы.
ОтветитьУдалитьДостойная работа. Переводы состоялись по-русски, верлибр настоящий. Такого автора нельзя забывать.
ОтветитьУдалить